Смерш vs Абвер: «Арийцы»

30 мая 1944 года началась радиоигра «Арийцы»

23 мая 1944 г. войска воздушного наблюдения, оповещения и связи СССР недалеко от поселка Утта в Калмыкии засекли приземление немецкого самолета, доставившего группу из 24 диверсантов под руководством абверовца капитана Э. фон Шеллера (Кваст). Впоследствии стало известно, что отряд направлен нацистским раз вед ведомством «Валли-1» для подготовки на выбранной территории базы, на которую можно было бы перебросить 36 эскадронов Калмыцкого кавалерийского корпуса. Планировалось, что они помогут поднять среди калмыков восстание.

Во главе этого корпуса стоял разведчик зондерфюрер О. Верб, а рядовыми были калмыки, предавшие интересы СССР. Они должны были объединить отдельные повстанческие группы, действовавшие в Калмыкии, и поднять местное население на восстание против советской власти. Попутно преследовалась стандартная цель — проведение диверсий.

На перехват десанта вылетели истребители и выдвинулась оперативная группа НКВД и НКГБ Астраханской области. Предпринятые меры позволили обнаружить самолет противника и уничтожить его. Диверсанты и экипаж начали перестрелку с сотрудниками советских спецслужб. В результате 7 человек из вражеской группы были нейтрализованы, 12 задержаны, 14 сбежали.

Перед тем Верб успел отправить начальству радиограмму о прибытии на место. На это обстоятельство не могли не обратить внимания. Характер задания диверсантов секретом не был: чекистам достались шифры, радиоаппаратура и радисты. Все это благоприятствовало началу очередной радиоигры с абвером, названной «Арийцы».

Видимо, в Германии не знали о том, что калмыков переселили вглубь страны. Нарком внутренних дел Л. П. Берия указал на это в служебной записке от 26 мая 1944 г., адресованной начальнику ГУКР Смерш В. С. Абакумову: «Пойманные работниками НКВД — НКГБ парашютисты представляют большой интерес. По-видимому, немцы не знают, что калмыки высланы, но, несмотря на это, есть остатки бандитов из калмыков, с которыми немцы будут связываться. Поэтому тов. Леонтьеву всю работу сосредоточить в руках товарищей Свирина, Лукьянова и Михайлова. Тов. Мешику принять активное участие. Тоже надо сделать и по Гурьевской области. Представьте план мероприятий и регулярно докладывайте».

Перед участниками радиоигры были поставлены следующие задачи: снабжать врага дезинформацией о ситуации в Калмыкии, вводить в заблуждение относительно благоприятных условий для работы провокаторов из Калмыцкого корпуса, тем самым вызывая и перехватывая остальных активных агентов и представителей немецкой разведки, захватывая самолеты противника.

В радиоигре должны были принимать участие Шеллер и немецкий радист Г. Ганзен. Служебная записка 3-го отдела Смерш по этой теме: «Кваст — старый разведчик, знает хорошо работу и личный состав абвера. Долгое время работал в Швеции. Имеет связь и авторитет в германских разведорганах. Хотя он и настроен прогитлеровски, но все же, учитывая его участие в уничтожении самолета, он (возможно) может быть завербован и использован в дальнейшем. Во всяком случае он может дать ценные показания, которые в процессе игры у него отобрать невозможно».

Когда радиоигра только началась, противнику передали неверные сведения о ситуации в Калмыкии, о том, что отряд во главе с Шеллером имеет хорошие возможности для организации повстанческого движения, что налажена связь с партизанствующими в тылу Советов местными жителями. Первая радиограмма от 30 мая выглядела следующим образом: «Посадка в 04.55 московского времени. В 12.40 атака русских истребителей. «Ю» уничтожен. Необходимое снаряжение спасли, без воды и продуктов. Гремер, Ханлапов, Беспалов, Мухин, два калмыка убиты. Лейтенант Вагнер, обер-фельдфебель Миллер, Осетров ранены. Перешли положение один — пески, район Яшкуль. Положение благоприятное, связались с партизанами, охрана обеспечена. Разведка калмыков узнала, что посадку «Ю» заметили русские. Из Сталинграда и Астрахани прислали истребители. Ошибка «Ю» — садиться днем, долго сидел, надо ночью. Площадку готовим. До полного выяснения мною обстановки мер не принимайте. Радистом использую обер-лейтенанта Ганзен. Слушаю Вас по плану. Прошу указаний. Кваст».

Поскольку за воздушным пространством требовалось постоянное наблюдение, то в районе осуществления операции наладили взаимодействие с войсками противовоздушной обороны. Хотя в указанном сообщении, отправленном руководителем диверсантов, содержалось предупреждение, немцы все-таки не стали ждать и, когда радиосвязь установилась, выслали очередной самолет, который летал над районом и подавал световые сигналы. Было принято решение самолет не сбивать, так как, по всей видимости, нацисты проверяли достоверность полученных сведений. В итоге враг посчитал, что диверсионная группа действительно переместилась в другое место и не разрабатывается советской контрразведкой. Догадка подтвердилась на другой день полученными радиограммами противника.

5 июня 1944 г. немцам сообщили, что 1 из участников группы умер, другие поправились, что Гансен интересуется, присвоили ли ему звание капитана, выражалась надежда на подвоз всего необходимого. В ответном послании доставку обещали 1 6 июня за час до полуночи, а насчет Гансена уточнили, что он пока представлен на присвоение. Также требовали указать местонахождение точнее, поскольку 30 мая ночью машина с подвозом приезжала, но никого не обнаружила.

Советские стратеги решили поторопить нацистов и передали радиограмму с призывом начать наконец-то действовать, доставить оружие и боеприпасы, так как члены группы якобы хотят драться. Немцам в процессе радиоигры регулярно сообщали о достижениях отряда Кваста. Утверждалось, что установлен контакт с бандитскими группами, и подчеркивалось, что им требуется авторитетное руководство, а также оружие, боеприпасы, продовольствие, деньги, радисты.

9 июня от немцев поступило сообщение о том, что доставка возможна через 2 дня. В ночь на 1 2 июня в район, где, по предположению, находился отряд диверсантов, прибыл вражеский самолет, с которого после обмена условными сигналами с землей выпрыгнули парашютисты и был сброшен груз, а сам самолет сел на подготовленную площадку. Его колеса попали в скрытые ямы, поэтому взлететь он уже не мог. Пассажиры и экипаж, предчувствуя ловушку, стали стрелять. После непродолжительного вооруженного столкновения самолет подожгли, оставшийся груз и 3 пилота сгорели. Другие летчики бежали в степь, где прятались 3 дня.

Троих парашютистов схватили, 1 разбился, а 5-й долго скрывался от НКВД и Смерш. Задержанные свидетельствовали, что на борту были 3 т груза, большинство которого сгорело, и 3 млн рублей. Игра продолжалась. Шеллер вошел во вкус. В этом смысле интересно его письмо от 17 июня 1944 г., сохранившееся в архивах радиоигры. Направлялось оно советскому командованию и гласило: «Господин генерал! Я добровольно предложил свои услуги русской контрразведке и работал честно и упорно над выполнением весьма секретного задания. В итоге нашей совместной работы достигнут известный успех: был сбит гигантский немецкий транспортный самолет Ю-290, а пассажиры, и среди них 4 немецких агента, попали в руки русской контрразведки. Я желал бы и в дальнейшем так же честно и добросовестно работать над выполнением заданий русской контрразведки. Я прошу поэтому Вашего согласия на включение меня в агентурную сеть советской контрразведывательной службы. Я обязуюсь безупречно хранить тайны органа, на который, возможно, буду работать, также и в том случае, если мне придется действовать против немецкой разведки. В случае Вашего согласия прошу присвоить мне псевдоним Лор. Место дислокации. 17.06.44. Э. фон Шеллер».

Пока штурмовали севший самолет, немцы пытались выйти на связь с группой диверсантов Шеллера и в радиограмме интересовались, прибыла ли машина. Так как сразу после боя членов экипажа захватить не смогли, чтобы с их помощью успокоить нацистов, пришлось сетовать на помехи в эфире и плохую слышимость. Чтобы они не догадались о радиоигре, ранним утром 12 июня им сообщили, что машина так и не появилась. В ответном послании противник предположил, что имел место несчастный случай или вынужденная посадка.

Было очевидно, что немцы не знали о судьбе самолета, однако все равно насторожились. В очередном сообщении они попросили указать новый шифровальный лозунг, состоявший из фамилий нескольких указанных людей, и напомнить фамилию определенного человека. Последнее было сделано, а насчет 1-го Шеллер заявил, что забыл какие-то фамилии. Тогда немцы повторно дали то же задание, но уже с новыми фамилиями.

В конце концов, о новом шифровальном лозунге договориться удалось. Шеллер сообщил район «аварии» самолета, отметив, что сам посмотреть не смог, но разговаривал с очевидцами, которые видели несколько трупов. В следующих радиограммах Кваст жаловался на проблемы, связанные с отсутствием материальной помощи, и зреющее среди калмыков недовольство. Немцы выразили свою обеспокоенность и посоветовали сменить местонахождение группы. Шеллер «послушал» коллег и сменил место дислокации.

С 6 июля радиопослания шли уже из города Енотаевска Астраханской области. В них содержались просьбы оказать материальную помощь. Немцы были согласны на это, но спрашивали, куда ее доставить. Кроме того, они уведомили о засылке своего агента, который будет использовать радиостанцию Шеллера в роли передаточного центра, и попросили сообщить о требуемых технических характеристиках для установления радиосвязи. В ответ немцев заверили в том, что для налаживания ретрансляционных передач имеется все необходимое.

В течение месяца врагу напоминали об ожидании обещанной помощи и были переданы необходимые данные для сброса груза. До середины августа ответов не поступало. При этом имели место случаи плохой слышимости и обрывов связи. Оценив текущее положение, смершевцы решили, что немцы засомневались в существовании группы. В этом случае настойчивость вызвала бы еще большие подозрения. Радиоигру надо было завершать, но в выгодном для советской стороны свете: немцы должны укрепиться во мнении, что поднять калмыков на восстание не удастся и продолжать отправлять самолеты с диверсантами бессмысленно.

В ходе Великой Отечественной войны советские спецслужбы захватили более 400 агентурных радиостанций противника, причем обычно с обслуживавшими их радистами. Всего за время войны было проведено около 200 радиоигр.

Выяснилось также, что Шеллер убеждал Ганзена предупредить немецкое начальство о работе под контролем советских спецслужб. Впрочем, Ганзен не поддался на уговоры. В мемуарах по поводу своего пленения и участия в советской радиоигре он вспоминал: «Я хочу заявить, что я как офицер не встретил обесчещивающего или унижающего меня отношения, если не считать поведения милиции во время пленения. Наоборот, я познакомился с прямыми и справедливыми людьми, которых раньше нам описывали совершенно в ином роде. Я не могу еще вынести суждения о Советском Союзе, так как слишком мало знаю страну и ее учреждения. Если страна произведет на меня такое же приятное впечатление, какое произвели на меня офицеры и солдаты, то можно сказать, что любая нация почтет себя счастливой, имея дружбу с Советским Союзом».

Конец радиоигры приближался. Было принято решение сообщить о преследовании и уничтожении группы и бандитского отряда, помогавшего ей. 13 августа немецкая разведка получила соответствующую радиограмму: «Начальнику органа. Положение здесь совершенно невыносимое. Отряд Огдонова разбит, нам калмыки отказывают в помощи. Вынужден согласно договоренности пробираться к повстанцам на Западный Кавказ, откуда, возможно, в Румынию. Нескольких людей из экипажа по болезни и невозможности их транспортировки вынужден буду оставить у калмыков, которым объясню, что направляюсь в Германию, чтобы лично добиться помощи и усиления. Прошу санкции или контрприказа в течение 3 дней, так как дальше не могу ждать. Кваст».

14 августа немцы ответили согласием и предложили перебраться к ним на передовой. Было очевидно, что немцы уже не доверяли Шеллеру и продолжать игру бесполезно. Исходя из этого 18 августа врагу радировали: «Сегодня юго-западнее Бергин стычка с отрядом НКВД. Будучи без боеприпасов, спаслись только на конях. Продолжаем марш юго-западным направлением. Успеха не предвижу. Мучают жажда и голод. В случае гибели позаботьтесь о наших семьях. Кваст». Вслед за 1 — м полетело 2-е послание: «Начальнику органа. Калмыки изменили, мы остались одни, без боеприпасов, продуктов и воды. Гибель неизбежна. Предотвратить ничем не можем. Мы свой долг выполнили до конца. Во всем считаем виновным Вас и Марвиц. Абсурдность операции была очевидна еще до ее начала. Почему нам не помогли. Кваст».

Последняя радиопередача состоялась 20 августа 1944 г., причем текст в середине специально оборвали, как будто с группой произошло что-то неожиданное: «Нас преследуют. Кругом пески и соль. Вынуждены изменить маршрут. Мучает жажда.»

Так завершилась одна из радиоигр Великой Отечественной войны. В результате немцам отправили 42 сообщения и получили от них 23. Разведка противника убедилась в том, что из попыток организовать национальное движение и спровоцировать в Калмыкии восстание ничего не выйдет. Были уничтожены 2 тяжелых самолета и захвачены их двигатели, находившиеся в отличном состоянии, 1 2 человек ликвидированы, 21 задержан.